"Чтобы быть до конца индивидуальностью, нужно признавать не только другую человеческую личность и индивидуальность, нужно признать Божественную личность. Это и дает ощущение человеческой индивидуальности; безграничное же самоутверждение, не желающее ничего знать над собой, ведет к потере человека» [Бердяев Н.А.].
Чаплыгина В.Ю.
АНО «Институт Дианализа», Этот адрес электронной почты защищён от спам-ботов. У вас должен быть включен JavaScript для просмотра.
Понятие идентичности (от ср.-век. лат. identicus - тождественный, одинаковый) использующееся в современной психологии подразумевает два важных для каждого человека процесса: установление связи с миром, через отождествление, уподобление ценностям общества и тождество самому себе, а именно ощущение непрерывности своего «Я». Первый процесс нуждается в ценностях закрепленных в культурных константах, в культурных образцах. Второй процесс, подразумевает наличие внутренней константы, которая в меняющемся внешнем и внутреннем мире будет неизменно синтезировать, увязывать все в единое целое. В современной ситуации, кризис идентичности употребляется чаще (4млн ответов в Яндекс), чем понятие идентичность (3млн ответов в Яндекс). Современный кризис идентичности, с одной стороны связан с плюрализмом идей, выраженных в разных образах и образцах, а с другой стороны с конкурирующими идеями о том, что считать этой внутренней константой, каково мое истинное «Я»? Если мои мысли, мои чувства, мои желания так противоречивы, то где же я истинный?
Как и многие другие идеи в современной психологии, понятие идентичности привнесено из западной науки. Появление этого понятия в западной культуре неслучайно, ведь как подчеркивал в своих работах «Национальные образы мира» Г. Гачев, западная культура формировалась в стремлении ответить на вопросы: «Что это?», «Как это сделано?» Использование этого принципа в познании личности логично вылилось в поиск ответов на вопросы: «Кто я?», «Как я устроен?», «На кого похож?». Современное общество потребления, также родившееся на западе, преломляющее все смыслы, через призму «выгоды», к сожалению, привело к тому, что потребление уже касается не только внешних объектов, но и самого себя. И часто, интерес к себе, ограничивается познанием того, как наиболее эффективно использовать свой потенциал, как развиться с большей выгодой, быть успешным и т.д. Современное «кликовое» мышление, на мой взгляд, распространяется и на себя: «Что сделать, чтобы прекратить это чувствовать, думать?», «Что нужно, для того чтобы «включить» некую функцию и получить желаемое?» т.д. И в этом контексте, вопросы идентичности, по моему мнению, связаны с идей управления потребителем. Любое маркетинговое планирование начинается с идентификации потребителя, определения его «портрета» (возраст, пол, потребности, стиль жизни и т.д). И если на ранних этапах это обслуживало интересы потребителя, то на современном этапе обслуживаются задачи производителя, за счет наращивания объема изощренных манипуляций сознанием. И, вопрос о том: «Ты куришь сигарету, или сигарета курит тебя?» не выглядит таким однозначным. «Я захотел этот продукт, или мне помогли его захотеть?» вот в чем вопрос. Глобально звучит так: «Я себя так определяю сам или меня так определили?» И очень точно это состояние характеризует одно определение-метафора: «Личность человека похожа на американский сенат, в котором «ястребы» и «голуби», партии и коалиции, представители разных слоев общества (организма человека, слоев сознания). Эти представители представляют не самих себя, а интересы множества других людей»…
В отличии от западной, русская культура, формировалась в стремлении распознать: «Ради чего?», «Зачем?» и ответить на главный вопрос о смысле жизни личности. Всегда нужен был Смысл - вдохновляющий, преображающий, формирующий личность и освещающий ее путь. И для этого пути, не так важно: «Кто ты есть сейчас?», «На кого похож?», «Из чего состоишь?» и даже сам процесс твоего развития не важен. Главное: «Зачем?», «Ради чего?». И неслучайно, идея преображения, является «универсальной, структурообразующей для русской культуры» [Макаров Д.В.]. Все земное несовершенно, тленно и быстро обесценивается. Смысл требует опоры на неизменные, некоррумпированные эталоны, константы! Такие эталоны есть в религии и закономерно, что выдающиеся русские мыслители были именно религиозными философами: Н. А. Бердяев, о. Сергий Булгаков, И. А. Ильин, А.Ф.Лосев, В. Н. Лосский, В.С.Соловьев, А. Белый, о. Павел Флоренский, С. Л. Франк и многие другие.
По мнению Бердяева, преображение человека возможно лишь, если есть связь с богом, только тогда человек сможет до конца утвердить себя, сохранить источник своего творчества: «Если он не носит в себе образа высшей Божественной природы, - он теряет всякий образ, он начинает подчиняться низшим процессам, низшим стихиям, начинается расчленение на элементы его собственной культуры, он начинает подчиняться той искусственной природе, которую он сам вызвал к жизни, подчиняться природе механической машины, и его это обезличивает, обессиливает, уничтожает». Когда личность, «ничего не хочет знать, кроме себя, она распыляется, допуская вторжение низших природных стихий. Когда человек никого, кроме себя, не признает, он перестает ощущать себя. Чтобы быть до конца индивидуальностью, нужно признавать не только другую человеческую личность и индивидуальность, нужно признать Божественную личность. Это и дает ощущение человеческой индивидуальности; безграничное же самоутверждение, не желающее ничего знать над собой, ведет к потере человека» [Бердяев Н.А.]. «Особенности русского персонализма можно выразить кратко так: личность перед Богом и в богообщении. Перед божественным ликом человек готов на самые смелые поступки, готов к самопожертвованию, подвигу, готов преступить через собственный эгоизм и уничтожить индивидуальность. Перед лицом дьявола, наоборот, готов показать всю низость рода человеческого. И всё это – один и тот же человек! В русском персонализме, который можно определить как «онтологический персонализм», личность признается до её познания (идентификации), т.е. личностное начало в человеке допускается априорно, заранее, а не после того, как это начало в чем-то себя обнаруживает. Такой персонализм в практике психотерапии есть не просто «личностно-ориентированная», а самая настоящая «личностная» психотерапия» [Завьялов В.Ю.].
В нерелигиозной интерпретации богом для личности будет то, что свято и ценно для нее: те ценности и идеалы, которые составляют предмет ее веры независимо от отношения к религии. Потребность в вере есть у каждого человека, другое дело, что современное общество пытается эксплуатировать и ее, подменяя «материальной мечтой». В дианализе, мечта - это то, что принципиально недостижимо, как «мир во всем мире», «вечная любовь» и т.д., что отлично от цели, но служит вдохновению личности, является источником ее преображения.
Итак, в современной ситуации смешения культур, подходов к личности, на мой взгляд, важно помнить о тех духовных традициях, которые существуют в нашей культуре и понимать, что иногда эти традиции могут вступать в конфликт с принятыми подходами. Дианализ являясь продолжателем русских духовных традиций, стоит на позиции персонализма, определяя личность как «смысловое всеединство» и основой эффективной помощи видит поиск идеи преображающей личность.
Литература:
- Бердяев Н.А. Русская идея // О России и русской культуре. М., 1990.
- Гачев Г.Д. Национальные образы мира.-М.:Советский писатель, 1998.-448 с.
- Завьялов В.Ю. Смысл нерукотворный: Методология дианалитической терапии и консультирования.-Новосибирск: Изд.дом «Манускрипт», 2007.-286с.
- Макаров Д.В. Идея преображения в русской духовной культуре: диссертация доктора культурологии - Москва, 2009 - Количество страниц: 375 с. Москва, 2009 375 c. :